Ничего другого, кроме как кивать и слушать, мне не оставалось, так как моей заслуги в её «чудесном» избавлении не было вообще ни капельки. Если б не нападение на крепость, так бы оно всё и осталось, в этом я сейчас был больше чем уверен.

— У меня к вам просьба. — ещё сильнее засмущавшись, добавила она, и сообщила что хотела бы покинуть это место, потому что опасается как пасынка, так и прислугу. По её словам, людей боярин набирал под стать себе, и для многих его отсутствие развяжет руки.

Отказать я не мог по двум причинам. Первая, — отказывать попавшим в трудную ситуацию нехорошо, и вторая — девушка мне нравилась, и я подсознательно рассчитывал на определённую благодарность. В общем, поднялись мы с ней на третий этаж — там где были их с сестрой комнаты, и собрав вещи — а их оказалось немало, приготовились телепортироваться. Сестра её, по сути ещё ребенок, никогда не пользовалась телепортом, поэтому боялась. Но всё прошло хорошо, и мы оказались в той же башне откуда меня забирали церковники.

Успели еще засветло, но уже темнело. Поэтому, приказав на завтра приготовить одну из пустующих комнат, я проводил девушек в свою конуру, и показав что-где, оставил их в одиночестве.

Сам же расположился в кабинете. Захар, под новый заказ, привёз кучу ингредиентов. Как говорится — «помирать собирайся, а хлебушко сей.» Военное управление ещё не понятно как пойдёт, да и вообще не ясно что оно такое, а люди кушать хотят. Тем более сейчас, когда в крепости столько народа. Так что, до самого утра я был занят составлением очередных зелий. В этот раз упор был сделан на дорогостоящие; кровоостанавливающие и ранозаживляющие средства, их нужно было сделать процентов девяносто от общего количества, поэтому выручка обещала быть весьма существенной. А деньги очень нужны. Как дальше сложится — неизвестно, но в любом случае мне надо добирать людей и выдвигаться в столицу.

Первопрестольная, белокаменная, златоглавая — как только не называли Москву в моём мире. Наверняка и здесь есть что-то подобное. Вот только Москвы нет, здесь её ещё веке в десятом как спалили, так больше и не отстраивали. Зато есть Питер, но как там насчёт белокаменности, я пока не знаю, память выдаёт какие-то бессистемные отрывки. А вообще, перемешивая и заполняя энергией свои порошки и растворы, я представлял себя на месте князя, и пытался понять как сейчас обстоят дела, и что нужно делать.

То что всё плохо — это понятно. Но вот насколько, тут надо разбираться. Если отбросить нюансы, получается что на нас напали с трёх сторон чтобы разделить силы. Но с одной стороны, то есть здесь, наступление захлебнулось, и вряд ли теперь продолжится. Даже если не брать во внимание прибывшее подкрепление, чухонцы наверняка сообразили что к чему, и штурмовать замок в котором укрывается некромант, побоятся.

А значит остаются два других направления, на которых и произойдут основные события. Вот только как я карту не крутил, как не рассматривал, толку от этого не было. С моими знаниями о мире вообще, и о княжестве в частности, пытаться что-то спрогнозировать было бы чересчур самонадеянно. Одно только знал наверняка, если отобьёмся в этот раз, нужно будет не ждать следующего, а нападать самим. Не зря же Македонский еще сказал: Лучшая защита — нападение.

Пока размышлял, не заметил как вырубился. Прямо за столом, среди кучек травы и всяких порошочков.

Проснулся ближе к обеду, от громкого стука. Дядька Иван забеспокоился, и пришёл проверить.

— Там, — говорит, — люди собираются, ты бы вышел, видеть тебя хотят.

Выставив его за дверь, я умылся, наскоро привел себя в порядок — сегодня я выглядел чуток получше, и вышел на улицу. Если не знать что здесь совсем недавно происходило, то так, сразу, и не догадаешься. — Двор прибран, кровь землей присыпали, всё что сломали да побили, восстановить успели. Ну а что не успели, совсем убрали. С глаз долой.

Иван ждал меня на крыльце.

— Где они? — оглядевшись и не увидев никаких страждущих моего общения, спросил я.

— За воротами. Новое начальство велело не пускать никого. — ответил денщик.

Слышать про новое начальство мне было неприятно, но я промолчал. В данной ситуации это такие пустяки, что можно вообще не обращать внимания.

А за воротами обнаружился самый настоящий стихийный лагерь. Народу, навскидку, человек под триста, или даже больше. Часть пеших, часть верхом. Одеты по разному все. Здесь и крестьяне лапотные, и городской люд, и даже те у кого достаточно средств на доспехи и другое обмундирование.

— И чего им надо? — первым делом я подумал что они пришли чтобы спрятаться за стенами крепости, но глядя на состав «беженцев» — а тут были исключительно мужчины, засомневался.

— В дружину просятся. — загадочно посмотрел Иван.

Вот сколько общаюсь с ним, никак не могу понять что же он за человек. Вроде простой как палка, а повнимательнее всмотришься, ан нет — не прост. Умён — это видно, наверняка начитан, — хотя тут под вопросом, но знаниями обладает самыми разнообразными. Опять же чисто интуитивно — для денщика уж больно манеры проглядываются нехарактерные. Да и акцент этот… Зачем?

— В дружину? — переспросил я, озадачившись его ответом.

— Ну да. Слух пошёл что за тобой сама Морана стоит. Вот люди и решили, что если и воевать, то лучше уж под патранажем богини. — Совершенно спокойно, словно речь шла о горшках для кухни, произнёс Иван.

Честно говоря, я на какое-то мгновение даже потерялся. Просто не знал что сказать в ответ. Где Морана — богиня смерти, а где я? Да и вообще, я в богов-то, особо не верю. — Нет, что-то там есть, какое-то, не знаю, — сознание, разум, энергия. Но вот в конкретных богов, да еще и в человеческом обличье, — нет, не думаю. Раньше, пока молодой был, науки не знал, — верил. Потом, когда прошёл инициацию и прикоснулся к магии, узнал о существовании различных сил, как злых, так и добрых. Но это, как мне объясняли, были просто энергии, которыми, при определенных талантах, можно управлять. Есть дар, есть направленность, вот и пользуешься. Кто-то больше с тёмной, злой энергией работает, кто-то со светлой, доброй то есть. Ну а уж кто и в каких целях пользуется талантом своим, тут уже только от самого человека зависит. Были такие светлые маги, что упыри в гробах переворачивались от их дел страшных. Ну и наоборот, — тёмные добро творили. Как-то так.

— А с какой стати слух-то? — выдержав паузу, спросил я.

— Так чудо все видели. Об этом только и говорят. — хмыкнул Иван.

Сказать на это мне было нечего. В произошедшее я и сам не до конца верил. То есть осознавал что это случилось, но найти какое-то разумное объяснение не мог. Может и вправду Морана?

— Понятно. Ну и что ты предлагаешь?

— Разбить на отряды, раздать трофеи, назначить командиров и бодрым маршем к князю. Если поспешим, через день можем уже выступить. — очень уверенно, явно обдумав ответ заранее, произнёс Иван.

Пока я соображал, из лагеря выдвинулась целая делегация в количестве десяти человек. Одеты все по-разному, но в одном стиле. Кольчуга до пояса, кафтан, шаровары, сапоги, пояса и маленькие кожаные сумочки — ташки. Трое ещё и в плащах поверх кольчуг. Шлемов ни на ком нет, — за ненадобностью. Кто-то побогаче, кто-то поскромнее, но все воины справные, опытные, тут никаких сомнений. Из оружия только мечи короткие на поясах, но оно и не надо здесь, под стенами замка безопасно.

— Здрав будь боярин! — вперед вышел здоровенный муж в самых дорогих доспехах. Кольчуга его, массивная, из очень мелких колец, ярко сияла на солнце, но новой, только что выкованной, не была. Следов использования хватало. Наборный пояс — чистого золота. Характерный «лимонный» цвет ни с чем не спутать. Меч на перевязи под стать остальной экипировке — булат, или что-то подобное. Рукоять простая, но это ни о чём не говорит, главное сталь хорошая.

— Здрав и ты будь, человече. — вспомнив что выгляжу куда старше «своего» возраста, ответил я на приветствие.

— Рассусоливать не стану, скажу кратко. — вскинулся воин. — В дружину к тебе хотим. Возьмёшь?

Конечно же, отказываться я не стал. Ведь всего только час назад думал где бы набрать хоть полста человек, а тут целая армия. Нет, на самом деле, для этого мира может и не армия, это я преувеличил, но воинство вполне серьёзное. И хоть пока не ясно кто есть кто, но в общем, по количеству, это собрание выглядело весьма внушительно.

Получив согласие, делегация удалилась, и лагерь тут же загудел. Застучали кубки, понеслись тосты, а некоторые